10 лет разгону НТВ

[sulerin]

http://grani.ru/Society/Media/Television/m.187801.html
 
Лилия Шевцова, политолог:
"Не будь этого события, Россия могла еще удержаться в относительно цивилизованном поле. После того как было уничтожено независимое телевидение, для нас оставался единственный путь, на котором мы сегодня и застряли...
Тогда в истории с НТВ многих смущали и его собственник Гусинский, который явно не годился на роль ангела; и коммерческая подоплека («спор хозяйствующих субъектов»). И только позднее стало очевидно, что в этой драме ключевой была свобода слова и существование независимого от государства информационного пространства. Поднимавшийся новый политический режим не мог добиться всевластия, если в России сохранялся телевизионный канал, способный оппонировать власти. А потому этот канал нужно было уничтожить. Во что бы то ни стало. «Хозяйственные разборки» стали дымовой завесой и удобным поводом для многих признать новую реальность. Все личное - и личные обиды, и мстительность, и отказ платить по счетам тем, кто помог взобраться в Кремль, - укладывалось в логику всевластия. НТВ могло себя сохранить, но только в качестве обслуги власти, то есть в его нынешнем виде."


Светлана Сорокина, журналист:
"На самом деле это была первая серьезная проба пера. Я считаю, что, так сказать, тогдашние власти, и не в последнюю очередь власть Владимира Владимировича, опробовали на нас схему, что можно и как можно. Оказалось, можно, можно. Дальше пошло проще. Поэтому мы в том числе были неким первым полигоном."


Олег Козырев, сценарист, журналист:
"Конечно, НТВ был не последним убитым СМИ, но все же именно разгром НТВ оказался самым чувствительным для всех нас, самым символичным.
Я был тогда на митинге у Останкина. Хорошее было время. Люди в Москве еще не боялись протестовать, не были запуганы трусливыми силовиками."


Игорь Яковенко, экс-председатель Союза журналистов России:
"Убийство НТВ, происходившее публично, фактически в прямом эфире, сначала превратило журналистику в испуганную профессию, а затем и вовсе ликвидировало ее как сферу общественного сознания. Именно ликвидация журналистики как крайне важного фермента общественного сознания привела к той деградации общества, благодаря которой Сталин стал именем России, а кургиняны и прохановы в любой дискуссии выигрывают у своих оппонентов с сухим счетом."


Виктор Шендерович, писатель:
"То, что свободу слова в России в конце ХХ века символизировала фамилия "Киселев", - печальный фарс, в завязке которого лежит общая двусмысленность новых российских времен, где вместо Гавела был Ельцин, а вместо Валенсы - Шмаков...
Что там Россия-матушка - элита оказалась не в состоянии понять масштаб обрушения, происходившего в те дни! Правых "либералов" Путин купил местами в парламенте, левых "патриотов" - государственной риторикой; те и другие радовались падению Гусинского...
Прошедшее десятилетие - классически, как будто для учебника истории - показало, что случается с обществом, отдавшим (или обменявшим на паек) свое право на свободную громкую речь.
Рефлексирующих интеллектуалов использовали и выбросили; на их место пришли ребята попроще; потом пришли совсем простые... Деградация, поначалу заметная только профессионалам, стала бить в ноздри...
...Россиянам - мои поздравления с юбилеем стойла."